Затерялась в лесах тихая чувашская деревенька Татшурут— десятка полтора дворов на двух с половиной улицах… А, говорят, есть где-то города огромные, есть железные дороги, по которым бегут, соперничая с ветрами, чудо-кони… «Вот бы глянуть на них одним только глазком. Нет, пожалуй, не глянуть, а забраться в кабину, сжать руками штурвал или — как он там называется? — реверс— и умчаться далеко-далеко. Мальчишки думают, что не девчачье это дело. Ну и пусть себе думают. На то и голова на плечах, чтобы думать». А вот Рашида Алиулова думает иначе.
Ведь не зря же пишут в книгах о том, что девчата водят самолеты и машины, стоят на мостиках кораблей, прыгают с парашютами, ставят рекорды по бегу на коньках и лыжах… Девчонки все могут!..
А здесь тихо. Дремлет деревенька Татшурут под нежный шепоток шелковистой листвы.
Но скоро, скоро!..
Рашида еще и еще раз перечитывает письмо сесгры. «Приезжай, Рашида, ко мне в Свердловск. Хоть и тесновато будет, но проживем. Выучишься. На хорошую работу поступишь…»
В Свердловск!
…На станции Канаш многолюдно. Того и гляди заблудишься среди толпы. Где-то за лесом пропел гудок. Повис над зелеными кронами белый дым. «Чуму, чу-чу!..» К перрону подошел поезд Москва—Свердловск. Рашида испугалась даже, впервые увидев паровоз. Потом, плененная его силой и красотой, стала восхищенно рассматривать и локомотив, и вагоны. О том, что едет в Свердловск, она вспомнила лишь тогда, когда перрон опустел. Бросилась к своему вагону. «Быстрей, быстрей, вдруг не успею». Кинула маленький багаж на ступеньки.
— Не торопись, не торопись, девочка. Ты что, первый раз едешь? Не знаешь, что билет показать надо,— строго сказала проводница.
— Первый,— шепотом ответила Рашида, покраснела от смущения и протянула билет.
Почти сутки она не отходила от окна. Нравились ей и ритмичный перестук колес, и мелькающие деревья, и телеграфные столбы, и величаво проплывающие мимо поселки. Рашида приветливо махала рукой людям, которые провожали взглядами мчащийся на всех парах скорый.
Здесь, у окна вагона, девочка и решила свою судьбу — твердо решила быть вместе с теми, кто уверенно днем и ночью водит составы в далекие и близкие земли.
В Свердловске после учебы Рашида поступила работать на завод «Уралэлектроаппарат», но, стоя у станка, она мысленно была там, где перекликаются паровозы, спешащие на север и восток, запад и юг.
И Рашида не выдержала. В 1956 году пришла она в отдел кадров Свердловского отделения дороги.
— Нет ли у вас работы? — сказала робко.
— Какой? — спросил начальник, просматривая ее документы.
— Все равно. Очень хочется поработать у вас.
— Знаешь, девушка, открываются у нас курсы старших кондукторов. Пойдешь? Только заранее тебя предупреждаю: будет трудно. Придется и ночью ездить. И в сильную жару, и в непогоду. И ответственность немалая. Справишься?
Рашида Алиулова справилась с этой очень трудной работой. За девять лет благодарности, благодарности и благодарности… За сохранность груза, за предотвращение аварий, за находчивость, за смелость.
Рашида стала главным кондуктором— хозяйкой поезда.
Пожалуй, и не вспомнишь, каким был тот первый рейс. Волновалась, конечно, страшно. И сейчас каждый раз перед очередным отъездом Рашида чувствует себя как перед боем. Несколько раз осмотрит вагоны, платформы. Проверит, на месте ли «орудия производства». А их немало: боковой, межбуферный и ручной фонари. Четыре флажка: два красных, два желтых. Три факел-свечи. Свисток. Шесть петард для остановки поезда.
В дороге надо быть начеку. Следить за сигналами, за ходом поезда, за соседними путями: нет ли на них посторонних предметов. Заметила, что букса перегрелась или вагон пошел юзом — немедленно принимай меры. Иначе авария, крушение.
В таких случаях поезд спасает находчивость и мужество его хозяйки — главного кондуктора Рашиды Алиуловой.
Ненастной октябрьской ночью прошлого года Рашида сопровождала эшелон угля. Рейс проходил нормально. И вдруг — это случилось на участке дороги кузино — Свердловск — в темноте взвихрился сноп ярких искр. Они, словно фейерверк, разлетались из-под вагона, что находился в середине состава.
«Букса горит!» А на улице непогодь: мокрый снег, ветер. Машинист не видел сигналов Рашиды. И тогда она рванула на себя рукоятку стоп-крана.
Авария была предотвращена.
Как-то, проезжая между станциями
Билимбай и Подволошино, Рашида услышала, что в привычную симфонию звуков, которую выстукивают колеса, вкралась фальшивая нота. Один из вагонов идет юзом (колеса не двигаются). Груз важный — цистерны с нефтью. И хозяйка поезда остановила состав.
Дорога, дорога, дорога… Если подсчитать, сколько километров Рашида проехала за девять лет, цифра получится внушительная: 600.000. Жизнь— в пути. В расчет не берутся ни время года, ни время суток, ни погода.
Все подчиняется этой женщине.
Идут поезда с машинами, станками, углем и нефтью, лесом и продуктами точно по расписанию.
Идут поезда на Дальний Восток, и в Среднюю Азию, в Ленинград и Прибалтику, на Украину и в Болгарию… Везут они грузы с маркой уральских заводов и фабрик.
Как-то в Нижнем Тагиле путевые рабочие спросили у Рашиды Алиуловой:
— Не первый раз тебя видим. Все ездишь? И не надоело?
И тогда Рашида с увлечение/л рассказала им о работе, о ночных поездках, об ответственных грузах, о своем небольшом, но важном хозяйстве.
— Конечно, — говорит Рашида,— есть неудобства. С мужем порой разъезжаемся в разные стороны. Он тоже главный кондуктор. В театр не всегда попадешь, когда хочешь. Иногда и кинофильм хороший пропустишь. А кино я очень люблю. Но нет для меня жизни без родных уральских просторов, без ритмичного перестука колес, без говора паровозов и тепловозов, без моих товарищей, которые помогли мне осуществить мечту.
И снова в путь! День морозный, но светлый, солнечный. Впереди сверкающие нити дороги. Мимо бегут чередой станции, поселки, города.
Мелькают заснеженные сосны…
Тяжелый состав с углем идет в очередной рейс. А на тормозной площадке невысокая черноглазая женщина — хозяйка поезда. Главный кондуктор Рашида Алиулова.
