Однажды, при знакомстве с коллекцией ископаемых рыб в геологическом музее Казанского университета, где я тогда учился, мне встретился интересный экспонат — желтовато-бурая плитка глинистого сланца с прекрасным отпечатком полного скелета рыбы, похожей на современную сельдь. Надпись на этикетке гласила: «Куплено у крестьянина с. Чиганды Павла Порогина, 1876 г., Атасево».
Когда я рассматривал плитку, ко мне подошел профессор М. Э. Нинский.
— Не правда ли, какой замечательный экспонат? — сказал он. — А ведь он из ваших краев, с низовьев реки Белой. Только вот беда — геологи до сих пор не могут точно установить место, где найдена плитка. Его искали многие: и академик Чернышев, и профессор Лаврский, и доцент Попов, но безуспешно. И спросить не у кого, так как Павла Порогина к тому времени уже не было в живых. А найти место очень важно: иначе мы не сможем решить, когда и в каких условиях жили и погибли эти рыбы.
Слова профессора крепко запомнились. Вернувшись на каникулы в Уфу, я пошел в местный краеведческий музей и стал дотошно знакомиться с геологическими коллекциями. Но таких отпечатков рыб, какой я видел в Казанском университете, там не было. Правда, в книге поступлений экспонатов встретилась запись, что в 1901 году в музей были доставлены отпечатки рыб из окрестностей деревни Чуй-Атасевой на реке Белой.
Возвращаясь осенью в Казань, я решил хоть на денек заехать в те места, где некогда нашли отпечатки древних рыб. Сошел на пристани Андреевка и отправился к деревне Чуй-Атасевой километрах в десяти от пристани.
Целый день пробродил в окрестностях деревни, по берегам красавицы Белой и ее левого притока — речки Базы, но безрезультатно, если бы меня вдруг не остановила ватага босоногих ребятишек.
— Дяденька, ты чего тут ищешь? Золото?
— Нет, не золото. Здесь его, кстати, и быть не может. А ищу я плитки с отпечатками рыб.
— Каменные селедки! — обрадовались ребята.— Так они вон там, ниже. Их весной водой вымывает из берега. Пойдемте, мы вам покажем!
Спустя несколько минут в моих руках лежало целое сокровище — десятки плиток с отпечатками рыб от 8 до 25 сантиметров длиною. Все они принадлежали одному виду, но экземплярам разного возраста.
Несколько хороших отпечатков я отвез в Ленинград в Геологический музей Академии наук СССР академику П. П. Сушкину. Вскоре получил от него письмо, в котором сообщалось, что по определению академика Л. С. Берга, привезенные мною рыбы (точнее отпечатки их) относятся к семейству сельдевых и очень близка к современным селедкам, населяющим Каспийское и Черное моря… А жили они, ни много ни мало, как в промежуток времени от трех до одного миллиона лет тому назад.
Как же они, морские рыбы, попали в Башкирию?
В так называемый акчагыльский век (10—7 миллионов лет тому назад) Каспийское море в виде залива проникало по древним широким долинам рек Волги, Камы, Белой и Уфы до предгорий Южного Урала. Вместе с морскими солеными водами пришли сюда и многие морские животные, в том числе и предки современных сельдей. В апшеронский век (3—10 миллион лет тому назад) акчагыльский залив Каспия отступил на юг, а на его месте в долинах крупных рек Приуралья образовались озера. Вода в них первое время была морская— соленая, а затем она стала быстро опресняться за счет вод, приносимых реками и ключами. Морские рыбы, привыкшие жить в соленой воде, не смогли быстро приспособиться к новым условиям и стали быстро вымирать. Одно из таких кладбищ ископаемых рыб и нашли на реке Белой.
