свободу. Весёлой стайкой носилась она с подружками, стараясь успевать везде, участвовать во всех общих делах. В те давние времена авторитет родителей был непререкаем. Мать часто повторяла Айгуль: «Учись всему, тебе потом дом вести, детей растить, род мужа продолжать».
И росла вместе с Айгуль девочка Гайша, златокудрая, голубоглазая красавица. Отец Гайши погиб на охоте, мать не выдержала потерю любимого и, как свечка, угасла после мужа. Осталась Гайша сиротой, Алтынай упросила мужа взять её в свою семью. Дружно росли девочки, делились маленькими секретами, вместе учились жизни.
И был среди прибывших первых поселенцев человек по имени Тенре-кузнец — так звали его все. Неразговорчивый, всегда спокойный, он производил впечатление человека, знающего какую-то тайну. Не было в поселении у него друзей, единственный человек, с кем он иногда общался и дружил, был Сиддык. Был Тенре-кузнец еще и знахарь. Колдуном называли его люди. Кроме своего кузнечного дела, умел договариваться с огнём и водой, лечить людей и животных, звери сами приходили к дверям кузнеца. Говорили, что у него живёт медведь, но никто воочию не видел зверя. Когда Тенре-кузнец пришел с первыми поселенцами, он был уже старым человеком. Место для кузни было отведено вверх по течению Увельки, там сейчас старые тополя растут, тогда ещё никаких тополей в помине не было.
Быстро сказка сказывается, да долго дело делается. Был у Сиддыка кровный брат, и жил он далеко-далеко, там, где вершины гор достают до неба, а люди, живущие на этих вершинах, ведут долгие беседы с богами. А внизу, под горой, стоит светлый город, там круглый год зреют в садах сладкие плоды, а в садах этих гуляют гурии. Вот такой сказочный город выбрал себе названый брат Сиддыка, Таймир.
Побратались Сиддык с Таймиром, когда были ещё молодыми, сами часто ходили в набеги, защищали свои селения от набегов, дали клятву, что всегда и везде, даже на краю смерти, будут стоять друг за друга. Клятву свою названые братья сдержали, только жизнь такая штука, она не спрашивает у людей, где бы они хотели быть и с кем бы хотели жить. Раскидала жизнь названых братьев на дивно далёкие расстояния, но не затерялись они, через каждые пять лет караван по очереди отправлялся то в южную сторону, то на север.
И вот однажды, когда караван Сиддыка добрался до светлого города брата Таймира, после радостных объятий и обильного угощения Таймир завёл серьезный разговор.
— Послушай, дорогой брат мой, сколько твоей дочери лет?
— Двенадцать вёсен миновало. К чему ты клонишь? — с усмешкой глянул на него Сиддык.
— Да понял ты всё, — проговорил Таймир, — видишь, у меня «львёнок» подрастает, на три весны старше твоей красавицы, не хочется в семью кого попало приводить.
— Да они же ещё молодые.
— Я не предлагаю сейчас их женить, устроим помолвку, объявим им, что они жених и невеста, а через пять лет, когда я со своим караваном к тебе приду, сыграем свадьбу. Что скажешь?
— Что я скажу? Я рад, я несказанно счастлив, брат мой, — обнимая Таймира, произнёс Сиддык. — Мой лучик света, радость моей жизни будет в родных надёжных руках.
Ударили по рукам Сиддык с Таймиром, кликнули своих близких и родных и устроили большой пир. Посадили рядом смущённых Рустама и Айгуль, объявили им, что отныне и во веки веков они предназначены друг другу.
Вернулся караван Сиддыка с долгого пути, нагруженный дорогими подарками и редким иноземным товаром. Большой благодарственный праздник устроил Сиддык дома в честь окончания долгого трудного пути.
А в один из дождливых дней в доме Сиддыка появился Тенре-кузнец.
— О‑о‑о, кто у нас появился, — воскликнул Сиддык, — проходи, проходи, Тенре, Алтынай, неси угощение, у нас гость дорогой. Располагайся, что-то ты плохо выглядишь.
— За этим я и пришёл. Стар я стал, пора мне на серые равнины.
— Понимаю тебя, вижу, что устал.
— И я про это. Ученик мне нужен, знания оставить хочу.
— Надо подумать, к тебе же не пошлёшь кого попало.
— Что правда, то правда.
— Говорят: готов ученик, приходит учитель. Наверно, можно и наоборот сказать: учитель готов принять ученика, и появляется ученик.
Луны через две, туманным утром, когда солнце только собралось просыпаться, Тенре-кузнец, почувствовав, что на его территорию вторгся кто-то чужой, вышел во двор.
— Здравствуй, благословенный, — поклонился молодой человек, — меня зовут Айнур. Дошли до нас слухи, почтенный Тенре, что в ученике нужда у тебя.
— Есть такая нужда, но не каждый может быть моим учеником.
— Знаю, да и я не каждый.
Тенре-кузнец внимательно посмотрел на парня: спокойная, уверенная сила исходила от него, да и сердце гулким стуком подсказало: пришёл тот, кто должен был прийти.
— Ну, проходи, посмотрим, годишься ли ты мне в ученики.
Так у кузнеца, колдуна-знахаря появился ученик. Немногому пришлось учить его, уж очень способным оказался Айнур. Учителю осталось только отшлифовать то, что умел и знал ученик. Тенре-кузнец сейчас больше отдыхал, чем работал. Показывал, рассказывал, наблюдал. Ему нравилось смотреть, как работает Айнур: движения лёгкие, ничего лишнего, будто танцует под ему одному слышимую музыку. Айнур был высоким, здоровенным парнем, видимо, от этого немного сутулился, но движения у него были плавные, гармоничные. «Медведь, — думал про себя Тенре-кузнец, наблюдая за молодым человеком, — чисто медведь».
О молодом кузнеце слух быстро прокатился по округе. Многие возжелали иметь такого зятя. Но веж
