6 октября они были встречены свердловчанами на Уктусском аэродроме. Около недели самолёт тщательно ремонтировался. И вот настал день отлёта. При взлёте самолёт не смог набрать нужную высоту, задел верхушку сосны и упал на землю. Поль сломал ребро, Людовик повредил ногу. У самолёта оторвался мотор, крылья сломались. А раненые лётчики попали в заботливые руки врача Шамарина.
Василий Константинович Шамарин родился в зажиточной семье промышленника из г. Каменска-Уральского. Отец имел кожевенный завод и торговые дома. Кожи и изделия выставлялись на Всемирной выставке 1900 года в Париже. Василий учился в лучшей гимназии Екатеринбурга, где хорошо преподавали иностранные языки, в том числе и французский. Его не прельщала предпринимательская стезя, он решил посвятить себя медицине. По окончании гимназии поступил на медицинский факультет Московского университета. Потом работал врачом в Сапожковском земстве Рязанской губернии. А в 1909‑м получил оплачиваемую трехмесячную научную командировку за границу.
Провел по месяцу в Берлине, Вене и Париже, где с помощью филиалов Бюро Русского медицинского кружка смог получить рекомендации для посещения курсов лекций и операций в хирургических клиниках известных профессоров того времени. В Париже встречался с заместителем директора института Пастера нобелевским лауреатом Ильёй Мечниковым, который также способствовал его профессиональным связям в Париже. Старшая дочь Шамарина, которая и поведала историю о французских лётчиках, окончила Московский медицинский институт имени Мечникова, став врачом-бактериологом. А Василий Константинович в 1912 году получил степень доктора медицинских наук. Как военный врач, участвовал в трёх войнах: Русско-японской, Первой мировой и Гражданской. В Свердловске был основателем Медицинского института, заведовал областной хирургической больницей и хирургическим отделением, а также кафедрами оперативной хирургии и топографической анатомии Уральского университета и Свердловского медицинского института. Этот заслуженный врач вместе со своими коллегами быстро поставил пострадавших на ноги.
Французский посланник выразил готовность прислать из Москвы в помощь лётчикам людей, но братья отказались. Перед своим отъездом авиаторы передали повреждённый Бр‑19 Уралавиахиму. Наверняка советские военные проявили большой интерес к оставленному самолёту. СССР в 30‑х годах закупила несколько Бр‑19 для испытаний с целью использования их для своих ВВС. По ряду самолеты не были поставлены на вооружение.
Братья Аррашар написали прощальное письмо, в котором поблагодарили всех принимавших участие в их судьбе. «… Мы будем счастливы рассказать по возвращении во Францию об оказанном нам приёме; о заботах, проявленных в отношении нас; и о друзьях, оставленных в Свердловске. 26 октября 1926 года». По приезде они ещё долго переписывались с В. К. Шамариным. Письма эти не сохранились, держать их дома было опасно. В СССР наступили годы репрессий.
Людовик Аррашар погиб 23 мая 1933 года в окрестностях французской деревни Мэзон (Maisons) при подготовке к скоростным соревнованиям на кубок Дёйч-де-ля-Мёрт (Deutsch de la Meurthe). По официальной версии, его самолёт-моноплан Кодрон‑362 потерпел крушение из-за неисправности карбюратора. Однако поговаривали и о происках конкурентов. Летчик Л. Аррашар был награждён французскими орденами и медалями, а также знаками отличия Сирии, Ливана, Эфиопии, Румынии, Сербии, Китая. Его именем названы улицы в Безансоне, Блуа, Лионе. Аэропорт Диего-Суарес на Мадагаскаре также носит его имя. Прах Аррашара покоится на Монпарнасском кладбище.
Обелиск на месте гибели Людовика Аррашара
