Самолет вырулил на взлетную полосу, на какое-то время остановился, накапливая силы перед взлетом, тряско разбежался и взлетел, быстро набирая высоту. За стеклом иллюминатора стали пробегать, сменяя друг друга, уже знакомые картины. Океан, взъерошенный волнами с шапками белой пены. Амдерма, с высоты птичьего полета красочный и уютный, а на самом деле забытый Богом и брошенный на краю земли, разваливающийся и выживающий из последних сил некогда легендарный и многолюдный поселок. Пожелтевшая тундра, разрезанная руслами порожистых рек и отблескивающая синью многочисленных озер. Было немножко грустно от мысли, что наше путешествие закончилось и стало уже прошлым. Грустно от того, что пройден и больше никогда не повторится сложнейший семисоткилометровый маршрут, нитью соединивший город шахтеров Воркуту и арктический поселок на берегу Ледовитого Океана Амдерму. За сорок шесть дней нашего путешествия мы прошли на наших байдарках восемь рек и четыре озера, преодолели два водораздела, перешли из Европы в Азию, с Большеземельской тундры на Югорский полуостров, в месте, где река Хэйяха прорезает продолжение Северного Урала – хребет Пай-Хой.
Началось же все с того, что я в 2010 году волею случая побывал в Амдерме. На карте этот поселок найти легко. Он расположен на побережье Карского моря чуть восточнее Новой Земли и острова Вайгач. По легенде свое название поселок получил от ненца-охотника. Однажды плывший на лодке охотник-ненец увидел на побережье Карского моря огромную лежку ластоногих. Восхищенно воскликнув «Амдерма!», что в переводе означает «лежбище моржей», он привел сюда своих сородичей, которые поставили на берегу чумы, образовали стойбище. С той незапамятной поры это местечко так и называется — Амдерма.
Узнал очень много интересных историй рассказывали про этот край. В одном из таких рассказов я узнал о реке Хейяхе. Очень красивой, гордой и труднодоступной реке. О ее крутом нраве, порогах и шиверах, о огромном количестве рыбы, обитающей в ее водах. Вернувшись домой, я стал готовиться к маршруту. Информация по реке была очень скудная. Описание практически отсутствовало. Расспросы среди нашей, туристической братии, также ничего не дали. Была попытка у одной группы пройти реку вверх, но неудачная. Группа сошла. Руководитель той группы посоветовал отказаться от затеи прохождения Хейяхи, тем более вверх, против течения. Вот и вся информация. Тем не менее, маршрут мы подготовили. Нам предстояло пройти от города Воркута по одноименной реке вверх, затем по ручьям подняться к водоразделу реки Коротаихи, сделать волок, сплавиться до устья Хейяхи и уже по ней дойти до истоков и выйти на реку Большая Нгою(Великая), по которой и достичь поселка Амдерма.
И вот 13 июля наша группа в составе трех человек на двух надувных байдарках «Щука» стартовала от города Воркуты. Первым этапом нашего маршрута был участок реки Воркута, который мы должны были пройти вверх, против течения. Согласно графику, эти 52 километра мы должны были преодолеть за 3 дня. Воркута с ненецкого языка переводится как «много медведей», «изобилующая медведями», «медвежий угол». Стало быть, Воркута – это река в медвежьей местности. Правда, медведей мы там не встретили, зато ежедневно встречались с рыбаками, передвигающимися вдоль реки на мотоциклах и каракатах. Река Воркута с точки зрения ландшафтов ничего особенного не представляет, да еще и порядком изуродована всяким техногенным мусором. Сказывается влияние угледобывающих предприятий. Мы постарались пройти эту реку побыстрее. Погода стояла прекрасная, без дождей и ветра. Так что ничего нам не помешало через два дня дойти до устья интересующего нас ручья. В том месте мы остановились на обед. Пока готовили обед, к нам подъехали два молодых парня на каракатах.
Очень интересные молодые люди. Мы пригласили их на чай. Вот за чаем парни и рассказали много интересного про свой город и район. Вообще меня очень порадовало то, что эти молодые люди великолепно знают историю Воркуты и своего края.
Еще для меня раскрылось неоднократно слышимое выражение «Воркута – столица мира». Это выражение происходит от «Воркута – столица лагерного мира». Ни для кого не секрет, что все шахты, сам город, дороги и все, что связано с добычей угля, возводилось и добывалось силами узников ГУЛАГа. Парни рассказали, что в городе есть музыкально-драматический театр и первым его руководителем был тоже заключенный. Бывший главреж Большого театра Мордвинов. Да, город строили и поднимали совсем не простые люди. А практически цвет нации. Потому как в основном все заключенные были осуждены по «политическим» статьям. А кого в 30 годах «награждали» сроками? Отсюда и красивая архитектура центра Воркуты.
Через некоторое время мы распрощались, пожелали друг другу доброго пути. Мы начали подъем по ручьям к водоразделу рек Коротаиха и Воркута, а парни поехали домой «на Воркуту». Еще одно интересное выражение. У воркутинцев принято говорить не «… в Воркуту», а именно «…на Воркуту». Поскольку город был основан на реке и назывался первоначально Рудник (с ударением на первом слоге), то и говорят «…на Воркуту» как бы не в город, а на реку.
Следующим этапом нашего маршрута был участок, где необходимо было подняться по ручьям до озер. Сначала по ручью Молотовей – Ямботывис до одноименного озера, а затем разыскать устье ручья Деятывис и по нему уже достигнуть озера Деяты. Это не описка, устье ручья мы искали порядка 40 минут, так оно замаскировалось за кустами. Протяженность участка составляла всего-то 29 километров, но прошли мы этот этап аж за 4 дня. Вот так-то… Уровень воды в реках был очень низкий, и ощутили мы это первый раз именно на этом этапе. При нормальном уровне воды нам хватило бы и двух дней. Да, долгий, длинный путь получился до озера. Ручей оправдал свое название. В переводе с ненецкого языка Молотовей означает «длинное, длинный». Лодки нам пришлось протаскивать по ручью, оскалившемуся многочисленными шиверами и перекатами, буквально на руках.
То, что вредно курить, знают практически все. А вот то, что это мешает жить… многие игнорируют. А зря. Всем туристам известно, что лучше два раза перенести 25 кг груза, чем один раз 50. Вот и мы решили не рваться, а сделать челночку. После прохождения-проползания ручьев нам предстояло перетащиться через водораздел в район реки Коротаихи, а вернее, на ее приток – реку Сядейю. По плану волок был всего-то ничего – каких-то 3,5-4 километра, в итоге же получилось больше 6, да и километража мы намотали порядка 36 километров каждый. Все же челночили. Вот на волоке-то моя пагубная привычка и сказалась. Николай грузил рюкзак под 45 кило, у меня же вес груза не превышал и тридцати пяти… и всё равно я от него позорно отставал. Темп у него… позавидовать, да и подготовка зимой давала о себе знать. Он по два раза в неделю посещал спортивный зал и тренировался, а у меня за плечами огромный стаж курения да разжирел больше 100 кило.
Но как бы там ни было, волок мы за два дня одолели. Что примечательно, я в тех краях лет 25 назад работал в геологоразведке, да и Николай примерно в то же время ходил там в поход. Так вот, мы помним, что ручьи были полноводными и по ним легко можно было сплавиться на лодке. Но не в этом году.
Мне всегда была интересна топонимика географических объектов. Вот что я накопал в литературе и в интернете. Область распространения ненецких названий географических объектов расширялась по мере освоения ненцами новых земель. На Кольский полуостров они переселились только во второй половине 19 века, поэтому ненецкие топонимы там не закрепились. В Большеземельской тундре от Печоры до Урала, где и проходил наш маршрут, ненецкие топонимы соседствуют не только с русскими, но и с топонимами коми. Вот и получаются смешанные названия. Как пример – гора Ябтомыльк. Ябто по-ненецки означает гусь, а мыльк – уже по коми холм, получается гусиный холм или гусиная гора, хотя, наверное, такой перевод некорректен… Вот так и река Сядэйю – сядэй по-ненецки идол, а ю – с языка коми река.
По реке идолов нам предстояло пройти 66 километров. Ввиду малой воды река обнажилось многочисленными шиверами и перекатиками. Тем не менее, нам удалось пройти эту реку за пару дней. Идолов мы, правда, не увидели, зато рыбалка была отменная.
Следующей рекой нашего маршрута была река Коротаиха. Вот какую информацию я нашел по этой реке.
«Река Коротаиха замечательна обилием рыбных промыслов и чудскими земляными пещерами, в которых, по самоедским преданиям, когда-то в древности жила Чудь. Пещеры эти в десяти верстах от устья, на правом берегу, на косогоре, который издревле по-самоедски называется Сиртеся – Чудская гора». Из записей миссионера Вениамина, 1855 год.
Коротаиха нас встретила испортившейся погодой, холодом и ветром. Температура днем упала до 10 градусов, очень часто шел дождь, то прекращаясь, то занимаясь вновь. В общем, было не очень уютно…
Вехами на этом отрезке нашего пути служили две базы оленеводов: «Верхний Паук», находящийся недалеко от устья реки Падимейтывис, и «Нижний Паук», стоящий на устье реки Хейяха. Обе базы располагаются на левом берегу реки Коротаиха. На этих базах зимой живут семьи оленеводов, пригнавшие оленей на зиму. Сейчас же базы пустовали, и жили там лишь сторожа. Замечательны эти базы тем, что, во-первых, там должна была быть связь(на самом деле она была неисправна) и люди… и в случае чего там можно было рассчитывать на помощь. И еще через Верхний паук регулярно (примерно раз в неделю) проезжают вездеходы, которые из Воркуты в поселок Коротайка возят различные грузы. В основном продукты. Случись что, на этих вездеходах можно эвакуироваться в Воркуту. Эти две базы и были нашими точками аварийного схода с маршрута.
К «Верхнему пауку» мы подошли при накрапывающем дожде и были встречены веселым лаем двух молоденьких собак. Познакомились со смотрителем базы Вячеславом, осмотрели его владения…
На базе, кроме него, жили кошки, две собаки и старый злой баран Лаврентий, который и Славу мог исподтишка боднуть. Поговорив с Вячеславом и попив у него чая, мы двинули дальше. Отойдя километра три от базы, мы увидели, что по берегу нас сопровождают те самые две молодые собаки, которые жили на базе. Эх, Слава, собак-то привязать нужно было… Как мы их только не гнали, собаки не уходили, упорно нас сопровождая. Ну что же, делать нечего, если не уйдут, то придется их отдать на «Нижнем Пауке», чтобы с вездеходчиками их вернули хозяину. На одной из песчаных кос, поросших травой, мы остановились перекурить и заметили на песке следы медведя, вернее, следы медведицы с пестуном – вот и собачки пригодятся…
Оружия у нас с собой не было, а собаки как нельзя кстати. В этот день наши собачки показали, на что они способны. Дело в том, что на реке обитало множество гусей: и линялых, и молодых, подросших хлопунцов. Вот собаки наши и устроили на них охоту. Сначала мы обрадовались, когда они задушили взрослого, большого гуся, а вот когда счет гусям, в основном гусятам, перевалил за пятерку, я готов был убить этих собак…
На второй день нашего сплава по Коротаихе наши собаки подхватились и с визгом и лаем понеслись. Они кого-то преследовали, удаляясь от реки все дальше и дальше. Вот недотепы… Молодые ведь, обратно домой ни за что дорогу не найдут. По мере нашего продвижения им приходилось переплывать реку с берега на берег, да еще дождик шел, смывая следы, и удалились мы от «Верхнего Паука» уже изрядно – больше чем на двадцать километров. Где-то через час вернулся лишь один пес. Что-то со вторым стало???
Тем временем погода все больше портилась, дождь не прекращался и ветер, казалось, усиливался. Отдыхать приходилось на коротеньких остановках. Мы быстро замерзали и грелись, беспрестанно работая веслами.
На третий день нашего сплава по Коротаихе на левом берегу показалась база «Нижний Паук». Мы с удовольствием погостили на базе, передали смотрителям базы, Татьяне и Сергею, нашего песика, отдав в придачу штук шесть добытых им гусей на его пропитание. Но я подозреваю, что песику они не достались, так загорелись у хозяев глаза при виде свежего мяса. Ну да ничего, с голоду собака на базе не помрет. Попили с хозяевами чая, Татьяна угостила нас свежим хлебом (сама печет) да еще с собой завернула, поблагодарив и распрощавшись, отправились дальше. Хозяева с сожалением попрощались с нами, да и можно их понять – почти месяц никого не видели. Дело в том, что вездеходная трасса проходит в стороне от базы, не то что на Верхнем Пауке. Оленеводов тоже не было рядом – не сезон. Они появятся здесь лишь ближе к зиме. Вездеход должен был к ним зайти дня через три-четыре, привезти что-то из продуктов и другие нужности. С ним и песика Славе передать обещали.
Ну вот мы и подошли к устью вожделенной реки Хейяха. Мы к ней стремились и в то же время остерегались. Как оно будет? Сможем ли мы ее одолеть, пройти… хватит ли сил, упорства и терпения, выдержат ли лодки?
Название реки Хейяха переводится с ненецкого языка как Река с ямами. Очень точное название. На реке между каскадами порогов течение успокаивается и русло реки представляют спокойные, глубокие, порой до десятка метров глубиной, плесы. Хейяху условно можно разделить на три участка. Устьевой – от устья до первого каньонного участка. Горный или каньонный участок – от первого каньона до пересечения рекой хребта Пай Хой. Верховья – от хребта Пай Хой до истоков – озера Хейяхамал. Общая протяженность реки составляет 161 километр, общее падение реки по высоте 230 метров. Львиная доля падения реки приходится на каньонный участок.
Встретила нас река очень неприветливо. Низкие, тяжелые свинцовые тучи, вода реки в цвет неба серая, посыпаемая холодным дождем и ветер. Ветер, как всегда, встречный. Было сыро со всех сторон. Река словно предупреждала нас, отгоняя от себя. Но на следующий день погода наладилась, выглянуло солнце, и река преобразилась.
Берега раскрасились разноцветьем трав, вода весело журчала в перекатах, словно что-то напевая. Нижний, устьевой участок больших хлопот в общем-то не доставил. Не считая того, что уровень воды был низким. Из-за этого обнажились многочисленные шиверы. В отличие от уже пройденных рек, шиверы на Хейяхе были сплошь каменными. Да прибавьте еще то обстоятельство, что камни к нашему появлению на реке сплошь обросли скользкими нитчатыми водорослями. Идти было очень трудно, да и опасно. Тут без груза-то особо по воде не походишь, а мы еще и тяжелогруженые лодки за собой на бечеве тащили. Любой неверный шаг грозил падением, вывихом ноги или, чего еще хуже, переломом. Вот и шли мы, тщательно выверяя каждый шаг. Какая уж тут скорость.
Если до Хейяхи нашим ориентиром были пройденные километры, то здесь пришлось перестраиваться и идти по времени. Наш трудовой день начинался в 10 утра, и мы шли до 9 вечера, с перерывом на обед. Важно было не спешить, наматывая километры, а выдержать темп движения, рассчитывая свои силы на весь ходовой день, сознательно отрабатывая каждый час. Но пока шиверы и пороги встречались не так уж и часто, река нам дарила и отдых в виде широких, спокойных плесов, тянущихся порой больше километра.
На третий день нашего подъема по реке шиверы и перекаты стали встречаться все чаще, а вот весла в руки мы брали все реже, передвигаясь в основном пешком. Впереди был каньонный участок. Хоть мы и ждали этого, были готовы, но первый каньон вывернулся из-за поворота как-то неожиданно. Начинался участок с небольшого порога.
С этого самого порога и начался совсем другой отсчет времени. Мы вспоминали наш путь до каньонов, как отпускник вспоминает прекрасно проведенный отпуск. Мы радовались не пройденным километрам, а преодолению каждого порога, которые сменяли друг друга, иногда чередуясь шиверами. Порог Угол, Умывальник, Плита, Водопадный… Каждый из встреченных нами порогов имел свой характер и требовал своего, индивидуального подхода к прохождению. Каждый порог приходилось осматривать, намечая путь прохождения. При первом взгляде казалось, что тут не то что лодку провести вверх по течению, а пройти налегке невозможно, но, как говорится, «глаза боятся, а ….».
И мы шли, отвоевывая метр за метром, ступеньку за ступенькой. Пройдя первый порог, стало понятно, что нужно распределить груз по лодкам иначе. Мы с Николаем шли на трехместной байдарке, а третий наш компаньон – на двухместной. Мы часть груза со второй лодки перегрузили к нам, все же вдвоем проводить лодку полегче, чем одному. Правда, были места, где приходилось каждую лодку проводить всем составом группы. Мы с Николаем отработали свою тактику прохождения. Николай после просмотра порога заходил вперед и тянул лодку на длинной бечеве. Я же проталкивал байдарку между камней. Как же много раз мы сетовали на низкий уровень воды… Было бы воды хоть чуть-чуть побольше, прохождение каждого препятствия было бы легче в разы. Про шиверы вообще речи не идет. Если бы уровень воды был нормальным, многих шивер мы попросту не заметили бы… Но что поделаешь, данность нужно воспринимать такой, какова она есть, и нужно было идти.
Характер русла реки Хейяха имеет ступенчатый характер. Каньонные участки с каскадом порогов сменяются участками спокойных, практически без течения плесов. На таких участках можно было отдохнуть и расслабиться. Вот мы и расслабились.
Один из плесов был похож на все остальные, и ничего опасного в нем не было. После поворота реки до перекатика оставалось еще метров 250-300… Мы спокойно, неторопливо прошли под левым берегом (если смотреть по течению), приблизились к перекату и увидели, что лодку нам через препятствие под этим берегом не протащить. Решили переправиться на другой берег. Вот тут-то и лопухнулись. Во-первых, не учли, что струя отражается от левого берега и идет под углом к руслу, во-вторых, не обратили внимание на ветер, дующий нам навстречу как в трубе… в общем, начали переплывать немножко не под тем углом к струе. Мгновение, и мы в воде. Кильнулись. Байдарка Щука имеет такую особенность, задний гребец (я стало быть) видит, как в воду опрокидывается передний (лодка не жесткая, скручивается). Как только Николай стал падать в воду, я еще пытался лодку как-то удержать – откренить. Так не хотелось купаться. Вода-то всего градусов 6 была… Но тщетно, через мгновение и я последовал участи Николая, оказался в воде. Да не просто оказался в воде, а еще ботинком зацепился за леер лодки. Пришлось бросать весло и выпутываться. Когда выпутался, вынырнул и огляделся, Николая нигде не было. Перебрался на другой борт, держась за леер, и там его не нет. Его не было нигде.Как оказалось, Коля увидел мое весло и кинулся его ловить. Поймав, он ухватился за борт, огляделся и, также не увидев меня, перебрался на другой борт. Вот так мы друг от друга и прятались.
Когда мы наконец-то встретились, он крикнул: «Греби!». Сам он не мог мне помочь – руки были заняты: одно – веслами, а второй он держался за лодку. Выбираться нужно было побыстрее, иначе нас вместе с лодкой занесло бы в порог и последствия могли быть плачевные. Минут через 15 мы благополучно добрались до берега. На этот раз, Слава Богу, все обошлось.
Здесь стоит упомянуть о летнем «коренном» населении реки – птицах. Столько пернатых я еще не встречал ни на одной пройденной мной реке. Здесь, в каньонах, мы встретили целые чаячьи базары. Канюки своими жуткими, гортанными криками сопровождали наши лодки практически все время. Многочисленные стаи гусей, гуменников и белощеких казарок, абсолютно не боящиеся нашего появления. Утки с выводками, гагары и какие-то мелкие птицы, очень похожие на наших воробьев. Такие же суетные и вороватые. В одном из каньонов мы наткнулись на подросшего птенца канюка. Он сидел прямо посредине реки, на камне, а над ним с беспокойными криками кружила пара канюков. Видно, это были родители этого незадачливого летуна. Птенец сидел на камне и обсыхал. По-видимому, он не совсем удачно пытался летать и свалился в реку.
Минул 12-й день с того момента, как мы вошли в первый каньон. Еще десяток километров, и наша группа окажется в месте, где Хейяха прорезает хребет Пай-Хой.
Пай-Хой – это невысокий горный хребет, продолжение Полярного Урала, который отходит от крайне северной части Полярного Урала на ССЗ и продолжается до пролива Югорский Шар. Между Пай-Хоем и Полярным Уралом находится ряд промежуточных возвышенностей. Длина Пай-Хоя — более 200 км, высота — 200-400 м. Самая высокая гора — Море-Из (467 м). Впервые для европейцев открыла хребет Пай-Хой и составила его первое геологическое и биологическое описания научно-исследовательская экспедиция под руководством Гофмана Эрнста Карловича (1847-1853). Ею же была описана этнография района. Географическое название Пай-Хой следовало бы писать Пэ-Хой, но утвердилась традиционная форма, идущая от А.И.Шренка и Э.К.Гофмана. Впервые это название, видимо, засвидетельствовал Шренк во время своего знаменитого путешествия к Полярному Уралу в 1837 г. Он пишет, что западное продолжение Урала самоеды (ненцы) называют Пайгоем, то есть «Скалистым хребтом», а западные самоеды (очевидно, канинские и малоземельские ненцы) – Хабийгоем, то есть «Остяцким хребтом», потому что около него кочуют остяки (ханты).
Кто-то, возможно, подумает, подумаешь: какие-то холмики, но для нас это были не просто холмики – это была точка нашего маршрута, куда мы очень сильно стремились попасть. Точка, миновав которую, идти будет гораздо легче. Каньоны закончатся, а с ними реже станут пороги и шиверы, можно будет отдохнуть на продолжительных плесах, сидя в лодке и работая лишь веслами. Но мы еще не знали, какое испытание приготовил нам Пай-Хой и река Хейяха.
Есть такое понятие в авиации, которое обозначает точку, после которой самолет, идущий на взлет, должен обязательно взлететь во что бы то ни стало, дальше конец взлетной полосы и уже не остановиться…..
Есть такое же понятие и у физиков-ядерщиков, когда цепная реакция началась и ее не остановить – еще мгновение и взрыв.
Если задуматься, то такое понятие есть практически везде в профессиях, в жизненных ситуациях… между жизнью и смертью…
Существует такое понятие и на сложном, протяженном туристическом маршруте… когда разумнее идти вперед, чем возвращаться назад, что бы ни случилось, даже если расстояние до точки старта ближе, чем до точки финиша…
По мере приближения к хребту Пай-Хой менялся и ландшафт… В реке стали попадаться пласты сланцев. Острые, как бритвы, пластины сланца то там, то здесь грозили пропороть лодку или порезать обувь.
Вот на такой пласт мы и напоролись. Прошли одну из шивер, дальше был плес – садимся на лодку, делаем несколько взмахов веслом, и вдруг я слышу треск рвущегося материала. Этого только не хватало. Десантируемся с лодки, осматриваем байдарку и видим, что баллон с внутренней стороны вылезает из чехла страшной грыжей, длиной больше метра, хорошо еще, что сам баллон остался целым. Нужно искать стоянку и заниматься ремонтом. И видно, это надолго… Этот момент и стал нашей ТОЧКОЙ НЕВОЗВРАТА. Обратно на такой лодке было дойти просто невозможно. Через все пороги, шиверы она просто не выдержала бы. Идти же пешком, случись что, было тоже нереально. Как ни высокопарно звучит, но лодка – это жизнь. Только представьте себе, если бы кто-то из группы, нет, не сломал, а хотя бы вывихнул ногу, ну и как выбраться в таком положении?
Так что только вперед, тем более, что впереди река Большая Нгою (Великая), а на ней уже не так много порогов и всякой бяки, которая нам могла напакостить… Нитка, иголка, отрезок стропы, сутки времени, и мы опять на коне! Единственная проблема – теперь баллон можно накачивать не больше 0,15 атм.
И вот наступил тот долгожданный день, когда мы все же подошли к точке, куда стремились последнее время, точке, после которой мы преодолеем очень трудный и важный этап нашего маршрута. Случилось это 5 августа. Это была хоть и небольшая, на чей-то взгляд незначительная, но для нас все же победа…. Именно миновав перевал, мы поверили, что пройдем эту трудную реку. Реку, которая так неохотно нам сдалась. За плечами нашей группы были 23 дня маршрута и трудных 400 километров. Оставалось пройти 250 километров.
Впереди был участок полегче. Участок верховьев реки Хейяха. Как же было здорово проходить этот отрезок реки. Мы шли на байдарках, не спеша и где-то даже лениво работая веслами, глазея по сторонам, любуясь рекой. Запомнился этот этап нашего маршрута двумя эпизодами. В один из дней, проплывая очередной плес, мы увидели такую картину. На берегу была какая-то свалка. Везде были разбросаны консервные банки, обрывки шкур и всякий хлам. Мы решили посмотреть, что же это за помойка такая? Эта картина явно не вписывалась в общий ландшафт. Мы на Хейяхе не то что людей не встречали, даже мусора и костровищ старых не видели, а тут такое. При ближайшем рассмотрении загадка быстро разрешилась. Здесь явно похозяйничал медведь.
Через пару дней мы встретили стоянку оленеводов. Где нам нашу догадку и подтвердил глава семьи ненцев Николай. Он рассказал, что когда оленеводы перегоняют (каслают) свои стада, то по дороге оставляют на нартах запасы одежды и продовольствия, которые им нужны будут на обратной дороге. Вот на такой схрон и вышел медведь. В клочья изодрал зимнюю одежду, переломал нарты и сожрал все продовольственные запасы, оставленные семьей Николая на осень. На то время, когда они будут перегонять стадо на зиму ближе к Воркуте. Вот такая беда приключилась. Во время нашего обеда я заметил куклу, одетую в национальные одежды. Ну кукла себе и кукла. Думал, дети играют, но, когда мы сели обедать, жена Николая придвинула куклу к столу, поставила перед ней блюдце с едой. Это меня несколько напрягло. Все же я набрался смелости и задал вопрос Николаю. Что это за кукла такая важная? Он мне и рассказал, что есть у ненцев такой обычай. Когда умирает член семьи, то родственники делают такую куклу. Считается, что душа умершего человека вселяется в эту куклу и с тех пор кукла становится как бы членом семьи. У Николая несколько лет назад погиб брат. Вот с той поры в чуме и поселилась эта кукла. Вообще ненцы-оленеводы очень гостеприимный и хлебосольный народ. Провожать нас на берег реки отправилось все семейство. Всем было интересно, на каких чудо-лодках мы проделываем такой длинный путь. Николай даже осмелился попробовать прокатиться на байдарке. Но сказал, что для рыбалки она не годится, уж больно неустойчива и сетей с нее не поставишь. На том и распрощались. Впереди у нас было еще 37 километров до истоков Хейяхи, до озера Хейяхамал. Но уже легких, без каких-либо напрягов километров. Мы рассчитывали через пару дней достичь-таки истоков. И вот этот день настал. Восьмого августа мы подошли к озеру, — истокам реки Хейяхи. Мы ее одолели. Мы сделали это, невзирая ни на что. Мы прошли эту гордую, своенравную, опасную и в то же время очень красивую реку. А впереди нас ждала река Большая Нгою (Великая) с ее грандиозным водопадом в каньоне «Зоопарк», с ее отвесными высокими скалами и птичьими базарами. Впереди нас ожидало озеро Большое Тоинто, впереди был поселок Амдерма с людьми, магазинами, интернетом и телефоном. Впереди нас ждала Жизнь.
фото автора
