Над нежно-зелеными верхушками молодого сосняка клубился рыхло-белесый туман. Омытое кровью вчерашних сражений новое утро рождалось в ожидании неизвестного. В сыром воздухе носился терпкий привкус гари, перемешанный с густым настоем вздыбленных прелых листьев и сосновой хвои. В тумане, что в мутной воде, плавала сероватая палатка — в ней все наше редакционное имущество. Я получил новое задание — репортаж о неуязвимом шофере медсанбата Николае Полудине. Вооружился чистым блокнотом, из фанерного ящика, что приткнулся к наборной кассе, достал две ребристых «лимонки» — сунул за пазуху: «Не вывалятся, когда придется по-пластунски!» Не простившись с сотрудниками редакции, выскочил из палатки. Над уходившей вдаль буровато-пестрой низиной плыли лохматые остатки утреннего тумана, с юго-восточной стороны глухо рокотали орудия… С передышкой та-такали пулеметы. Там был огневой рубеж.
