Смотрит Надежда Николаевна Егорова, и уже не терпится ей, тянет сесть за станок да и выткать эти безыскусные, яркие, как огонь, осиновые листья, липовые семена.
Немало Надежда Николаевна узоров напридумывала, а такого не сделала. Прабабушка ее ткала, бабушка ткала’, мать ткала — такого никто еще не выткал.
Не для себя ткали женщины в их роду. Бабушка помогала соседкам приданое для дочерей готовить. У матери много братьев было, и она, старшая дочь в семье, одежду им шила, узорами самоткаными украшала. Мечталось матери ковров необычайных понаткать, да на них уже времени не оставалось.
Только зажив своей семьей, мать заимела возможность ткать в свое удовольствие. Ткала ковры за нитью нить. Да умерла скоро. Надежда совсем маленькая осталась. Сестра чуть постарше. Мачеха их стала воспитывать. Славная была женщина, добрая. Дела делать умела и любила. И тоже ковровщица отменная.
