Сызмальства засело в нем любопытство: все испробовать, до всего дойти самому, ко всякому делу руку приложить, мастерства достичь.
— Природный я кузнец. Семья-то была: отец сам-десятый. Когда я четыре класса кончил, отец говорит: «Нечего зря хлеб есть, надо руки смозолить!» До двадцать девятого года работал в кузнице, а после перебрался в Свердловск — строил гостиницу «Большой Урал». Потом меня стали звать в Луначарский театр электриком.
— Театр оперы и балета имени Луначарского?— уточняю я.
— Вот-вот… Поступил я туда по вращению круга. На кругу все декорации, когда накую надо сменить, кнопку включишь, круг и пойдет… Опера кончится, я домой — двенадцать километров лесом. А к десяти утра опять надо в театр — репетиция. Потом тяжело бегать стало — я опять кузнецом в Березовский перешел. Меня увидали из гаража. «Ага, тебя вот и надо — электриком». Я говорю: «Какой я электрик?» А мне: «Ты способен, живо научишься». И верно, дошел. Машина придет, я живо на нее сажусь, рассматриваю, включаю. Домой приду, поем, вечером опять в гараж. И получился из меня электрик первого класса. Двадцать пять лет проработал в гараже, оттуда и на пенсию вышел.
