Глава 1
Нас выбирали лучших из лучших, готовили, учили, и вот мы летим. Многодневный анабиоз, словно сон, когда все чувствуешь и переживаешь, вспоминая детство, отрочество, всю свою жизнь. Воспоминания яркие: в них звуки, запахи, цвета окружающего мира, они такие живые, такие настоящие. Только управлять ими ты не можешь: они словно течение, бросающее тебя из стороны в сторону.
Жаркий августовский день, блеск, плеск и брызги воды, гомон со всех сторон, правда, невнятный, слов не понять: может, я их забыл, поэтому и невнятный. Пахнет речной рыбой и костром, около которого мой дядька готовит уху, из наловленных нами пескарей и ершей. Главное в ухе- аромат и наваристый бульон с куском ржаного хлеба, присыпанного крупной солью и головкой свежего зеленого лука. В считанные минуты, покончив с ухой, мы разлеглись на мягкой луговой траве и завели разговор о текущих событиях, глядя на плывущие в небе облака. Тема хоть и была актуальна, но свежий воздух и еда сделали свое дело: со всех сторон послышалось тихое посапывание с прихрапыванием. Только дядька сидел на корточках с цигаркой у затухающего костра и прищурясь смотрел вдаль. Затем, повернувшись ко мне, сказал, как-то задумчиво, что зачем лететь так далеко, когда тут такая красота. Что я мог ему сказать – все давно решено. Солнце садилось за горизонт, заполонив своим золотом и луга за рекой, и гладь воды, и фигуру дядьки. Постепенно темнело, и только полоска неба, освещенная закатившимся солнцем, долго оставалась светлой. Наконец опустились сумерки уходящего лета, раскинув над нами бескрайний простор космоса с яркими точками звезд.
Без перехода, сон перескочил в январские праздники, когда приезжал домой после окончания института. Холодный полупустой автобус, с разрисованными морозными узорами окнами, тихая музыка, из приемника водителя, о лете, море и солнце, запах бензина в вперемежку с запахом мандарин из мешка с новогодними подарками Деда Мороза, ехавшего, по направлению районной администрации, в детский сад. С Дедом Морозом, с детства знакомым мне – Сашком, проговорили почти всю дорогу о политике, о жизни. Когда пришло время прощаться, он посмотрел на меня грустно и сказал, что все -таки Земля круглая, и, значит, куда бы не ушел, вернешься сюда, на родину- она твой ориентир по жизни.
Опять скачок. Перед отлетом с Земли, приехал попрощаться с мамой и родными. Осень, моросящий мелкий холодный дождь, ветки клена хлещут по окнам, сбрасывая последние листы на землю. Мама, её сестра и кто-то ещё там, из моих родных и знакомых, сидят на диване и стульях вокруг стола, и все смотрят на меня, стоящего посреди комнаты с рюкзаком на плече. Они не плачут, не ругают, они просто смотрят. В глазах у всех одно выражение: выражение надежды, что передумаю и останусь. Скомкано говорю слова прощания, поворачиваюсь и уже, выходя из комнаты, слышу протяжный, тихий проговор молитвы о моем благополучии и пожелании возвращения.
Глава 2
Слышу невнятные голоса: будто заложены уши. Тело словно обожгли крапивой. Кажется, просыпаюсь. Неужели все – полет закончен. Шприц входит в вену, чувствую, разливающийся по телу холод от лекарства и проваливаюсь в туман. Туман кругом, весла сложены на дно лодки, я улегся рядом на фуфайку, лодку тихонько несет по течению. Нет смысла грести, лучше выждать время, когда туман растает, чтобы пристать к берегу. Тихо-то как. Туман потихоньку стал рассеиваться, солнечный свет разлился высоко в небе, разгоняя в стороны его клочья от меня. Голубое небо словно опускается и смотрит в глаза.
Постепенно осознаю, что меня выкатили из барокамеры, и врач проверяет зрение, наклонившись надо мной. Глаза у неё действительно светло- голубые. Робот подхватил платформу со мной и стал, плавно и тихо, поворачивать её в вертикальное положение. Кровь от ног устремилась к голове, затем отхлынула в живот и опять вернулась в ноги. Голова продолжает кружиться, во всем теле какая-то равнодушная беспомощность и нежелание просыпаться: все-таки длительный полет не шутка – вырабатывается привычка.
Проваливаюсь в яркий свет. Мощный поток воздуха подхватывает меня вместе с дельтапланом, и я лечу навстречу этому живительному потоку. Впереди и по сторонам ничего не видно, только небо над головой и плотные облака внизу. Ну и угораздило залететь на такую высоту. Вдруг среди туч мелькнул просвет, планирую туда, стараясь не задеть облака.
Почувствовал, что в очередной раз просыпаюсь. Оглядываюсь – пустая комната, освещение имитирует рассвет. Платформа, удерживающая меня, стоит вертикально у стены. Пошевелил руками и ногами, попробовал, вместе с плывущей за моей спиной платформой, пройтись по комнате. Ноги – ещё ватные, но с каждой минутой оживают. В животе заурчало. Надо же, и он проснулся. Не торопясь, подошел к выходу из комнаты, дверь отъехала в сторону. В коридоре было светлее, и на стене горела разметочная стрелка направо. Передвигаясь в направлении стрелки, заметил, что чем увереннее мой шаг, тем меньше чувствуется «хватка» платформы. Ещё несколько шагов, и платформа за спиной отъехала в сторону, перешла в горизонтальное состояние и уплыла по коридору.
За поворотом – открытые двери в большое помещение: особенно резко это ощущается после длительного пребывания в капсуле. Когда вошел туда, взгляды присутствующих обратились ко мне, но не выражали никаких эмоций: видимо мимика, после долгого сна, еще не включилась. Присел за ближайший стол. Подкативший ко мне, робот подал меню, предложив начать с соков. Кивнул головой, в знак согласия. Вернувшись, он выставил передо мной батарею стаканчиков-наперстков, наверно штук двенадцать разного цвета: в первом была обыкновенная вода, во втором- какой-то травяной чай, дальше шли брусничный, клюквенный, черничный, ежевичный… Заканчивалась эта эпопея киселем со вкусом солодки. Желудок был полон, хотя весь объем выпитого мною, от силы, составил стакана полтора жидкости. Закончив с трапезой, понял, что все ждут только меня, вероятно, я был последним, вышедшим из анабиоза.
Руководитель группы, Алекс, сообщил, что мы на орбите планеты, строительные модули спущены и начали разворачивать жилой комплекс, через два оборота, начнем спускаться, поэтому попросил пройти в посадочный модуль, чтобы проверить его и нашу готовность, а затем можно, до начала спуска, размять тело в тренажерном зале.
Глава 3
Модуль начал спуск на планету, его трясет, раскачивает из стороны в сторону, нас вжимает в кресла вдоль стен. Он переворачивается, я на мгновение теряю сознание.
Грохот со всех сторон, такое ощущение, что гроза ходит по кругу около пасеки. Молнии сверкают то тут, то там, беспрестанно сливаясь с раскатами грома. Пруд вспенился тысячами капель, с другой стороны дубы, окружающие пасеку, раскачиваются из стороны в сторону и хлещутся ветками друг по другу. На застекленной веранде, сижу в кресле- качалке, глядя на то, что происходит с природой, а в голове застряла мелодия и слова из песни: “Я свободен, словно птица в небесах..”, ну и так далее. Вдруг гроза обрывается, становиться так тихо, что я невольно попытался вскочить, но оказалось, что я пристегнут к качалке ремнями.
Прихожу в сознание и вижу, что модуль стоит на земле, в нем никого нет, кроме меня, люк открыт, а за ним светло, солнечно, как будто я никуда не улетал с Земли. Отстегиваю страховку, встаю и иду к люку. Осторожно переношу ногу через порог и застываю от недоумения. Передо мной раскинулось бескрайнее поле, покрытое обычной земной, зеленой травой. Модуль приземлился как раз в центре развернутого роботами комплекса, никакого купола вверху не видно, только обычное голубое июльское небо и яркое солнце. Все как дома, во время тренировок, только команды нигде не видно. Опять я последний. Обошел весь городок, заглянул в каждый модуль-домик. В столовой меня ждал обед. Поел, подъехал робот, забрал посуду и уехал. Решил обойти весь комплекс-городок еще раз и сделать прогулку до предполагаемого края купола, дальше они вряд ли могли уйти. Шёл достаточно долго, устал с непривычки, но поле не кончалось, и никого кругом не было видно. Вернулся на базу, зашёл в модуль столовой, сел за стол и задумался, что со мной не так. Рация- вдруг осенило, огонек на ней был красный, она была выключена. Включил рацию, эфир наполнился разговором членов команды, они говорили обо мне, об Эньсе и Ёге, которые, как и я, пропали при приземлении. Заорал, что есть мочи, что я тут, что я в модуле столовой. Там, на другом конце, вырвался крик радости и удивления. Алекс, попросил, что бы все пока соблюдали тишину, он будет говорить. Он обратился ко мне с просьбой представиться и рассказать обстоятельства своего приземления. Сказал, что я Андрей из России, член команды под номером 7, что после приземления пришёл в себя и обнаружил, что в модуле никого нет, как и во всём городке, занялся поисками: целый день бродил по округе, никакого купола над головой нет и кругом обычное земное бескрайнее поле. На другом конце была минутная тишина. Затем Алекс, перейдя на русский, сказал, что все они потеряли сознание при посадке, а когда очнулись, увидели открытый люк, а в модуле не было меня и Эньсе с Ёге. Когда они вышли, то обнаружили развернутый роботами городок, абсолютно земной пейзаж: с одной стороны- океан, с другой стороны -бескрайнее поле. Они обошли весь городок, но нас так и не обнаружили. В настоящее время Юнь пытается вытащить видеозапись посадки и всего того, что произошло на этом месте, после прилета модуля, но пока не получается- компьютер не дает, говорит, что существует блокировка свыше.
Глава 4
В результате переговоров, поняли, что находимся в одном и том же городке, но по какой-то причине пейзажи у нас разные и друг друга мы не видим, даже сейчас, когда сидим в одном помещении. Я, например, вижу, как сначала исчезли тарелки с едой, принесенные роботами, а потом они появились пустые -поэтому понял, что роботы видят нас всех. Сказал Алексу, что надо подключиться к камерам роботов и посмотреть на все вокруг через них. Пока ребята занимались этим с той стороны, использовал кухонного робота -со своей. Увиденное, повергло в шок: на картинке, записанной роботами, мы все -вся команда, сидели в модуле-столовой, вместе с Эньсе и Ёге. Правда, силуэты наши были нечеткие, чуть размытые, но узнаваемые, мы то пропадали с экранов на несколько секунд, то опять появлялись, хотя никто из нас не двигался с места. Камеры вынесли из модуля. Вокруг, насколько хватало глаз, был обычный пейзаж планеты, знакомый нам по записям спускаемого модуля, который работал здесь не один год: никакого земного поля, никакого океана, солнце светило по-другому и небо было другое, четко виден был купол над городком. Этот унылый каменистый пейзаж, каким-то образом превращался в наших глазах в знакомый, земной- это было выше нашего понимания.
Наконец-то включились рации нашей скандинавской пары, которые долго не могли поверить в то, что им рассказали. Пейзаж, среди которого они сейчас находились, состоял из гор, покрытых лесом – с одной стороны и бескрайнего поля- с другой стороны. Похоже, бескрайнее поле – было связующим элементом во всех наших реальностях.
Как только объявились Эньсе и Ёге, компьютер снял блокировку, и каждый в своей реальности увидел и посадку, и наши хождения по территории комплекса. Вот мы доходим до края купола, наши размытые тела пропадают ненадолго с экранов и затем появляются в центре купола, и все начиналось вновь.
Компьютер не выявил каких-либо особенностей воздуха внутри купола, атмосфера поддерживалась стабильно, не было обнаружено никаких посторонних излучений или ещё чего-нибудь. За куполом тоже было так, как уже было изучено ранее.
Посовещавшись, взяли за рабочую гипотезу предположение, что здесь существует несколько параллельных миров, каждый из которых абсолютно реален и не является нашей галлюцинацией. Проверив на практике соприкосновение со своей реальностью и проведя анализ вручную, роботам здесь доверить было нечего, выяснили что, морская вода аналогична воде атлантического океана, полевые травы соответствую травам европейской части Земли, лесистые горы один в один горы скандинавского полуострова, и деревья на них самые что ни на есть настоящие, родные. Только при выходе за границу купола, контакт с этой реальностью заканчивался, мы пропадали из поля зрения камер роботов и появлялись вновь в центре нашего комплекса. Правда нам казалось, что мы сами возвращаемся обратно от предполагаемой границы купола, а не мгновенно перемещаемся, как на записи.
Поскольку солнце клонилось к горизонту, и наступали вполне земные сумерки, решено было передохнуть в своих модулях до утра, а затем продолжить исследования и решить, что делать дальше со всем этим. Видеонаблюдение территории велось круглосуточно, неожиданностей до сих пор не наблюдалось, поэтому ночь под контролем автоматики не предвещала опасности.
Глава 5
Коснувшись подушки, проваливаюсь в сумерки июльского вечера. Клен шелестит листвой у окна, скрипит калитка, вбегаю по ступенькам, открываю дверь, а там, в ярко освещённой комнате за накрытым столом сидят мама, её сестра, дядька, наши соседи и все радостно говорят наперебой, что уже заждались меня, сколько можно, что опять у Коляныча автобус барахлит. Сажусь на почетное место, во главе стола, и все начинают спрашивать, ну как там космос, как Марс, как спалось, хорошо, что вернулись, а не пропали во время посадки: говорят, что когда ваш модуль стал спускаться вниз, на орбите корабль зафиксировал такую бурю, какой до этого здесь никогда не наблюдали, потом атмосфера планеты как бы расщепилась лепестками и вместо одного модуля спутник засек три, спускавшиеся на планету, подумали, что это оптический эффект, сутки от вас не было никаких сигналов, мы тут уже все глаза проплакали, а потом пришло сообщение, что модуль взлетает с поверхности планеты. Когда сообщили, что вы целы и здоровы, и летите обратно, мы были так счастливы, так счастливы. Мама стояла под иконами и показывала мне рукой на Троицу, говоря, что это они помогли, она во сне с ними говорила, они обещали.
Проснувшись, вышел из модуля в обычное летнее утро и направился к столовой. Наших там еще не было, судя по камерам видеонаблюдения. Когда они стали появляться, то их силуэты были еще более размытые, чем вчера, и связь стала ещё менее четкой и уверенной, временами вообще пропадала. Обменялись впечатлениями о ночи. Оказалось, что я не одинок, каждому снился очень реальный сон о доме, о возвращении, даже детали совпадали, например, расщепление атмосферы планеты при спуске модуля. Пришли к выводу, что попали в разные измерения планеты, и они синхронизируется под наши воспоминания. Поскольку силуэты на камере становятся все более размытыми, получается, что наши измерения по какой-то причине друг от друга удаляются. Если так пойдет дальше, то возможно завтра мы не увидим друг друга на камерах, а значит, и роботы не будут видеть нас: отключат купол, свернут городок, и тогда вероятнее всего мы погибнем. Посовещавшись, приняли решение, что оставаться тут не имеет смысла: мы не готовы к такой реальности и не видим выхода из создавшейся ситуации, надо попытаться вернуться на орбитальный корабль. Расчет показал, что для подъёма на орбиту, вполне хватит энергии установок, которые обслуживаю купол и систему жизнеобеспечения.
Глава 6
Под посадочный модуль роботы подвели дополнительную платформу, для усиления балансировки, и установили, все оставшиеся в наличии, источники питания. Несмотря на благодать кругом, мы надели на себя скафандры, только после этого дали команду роботам отключить систему жизнеобеспечения и купола.
Когда система жизнеобеспечения отключилась, через камеры увидели, как купол исчезает, а своими глазами, что краски вокруг нас становятся ярче, звуки громче. Через шлемофоны услышали пенье птиц, стрекот кузнечиков, а кто-то шум прибоя океана, или шелест вековых деревьев на склонах гор. Анализаторы показали, что атмосфера осталась почти земная, то есть в нашем восприятии ничего не изменилось, наоборот, мир распахнулся новыми красками, будто убрали защитный экран, мешающий увидеть его реальным.
Рации почти прекратили свою работу: проскакивали отдельные слова, редко фразы. Последнее, что услышал, была перекличка нашей команды: все были на месте- в посадочном модуле. Люк закрылся, рация отключилась, взревели разгонные двигатели.
Мы с дядькой стоим в июльских сумерках, солнце почти село, пищат комары, пахнет скошенной луговой травой, слышно где-то вдалеке звуки гармони и разноголосая частушечная скороговорка с припевками. Видать свадьба гудит. Хорошо то как. Здесь все реально, все понятно, все знакомо, а это звездное небо над головой, которое всегда манило меня, кажется какой-то иллюзией, фокусом, до понимания которого похоже пока не дорос.
Меня изрядно тряхнуло, открываю глаз: все в модуле, все на своих местах, всех явно вижу. Алекс объясняет, что мы из атмосферы выскочили, но корабль нас пока не поймал, придется проболтаться пару часов. Закрываю глаза и передо мной все те же сумерки июльского вечера, дядька рядом, как будто я и не возвращался в модуль. Мама вышла на крыльцо и позвала в дом, смеясь, что еще немного, и комары нас загрызут насмерть, озверели, наверное, к дождю. Захожу в дом, сажусь за стол, и с удовольствием хлебаю окрошку- как я по ней соскучился. Свежая, с кисловатым, квасным, холодящим, наполненным зеленью и сметаной вкусом, она наполняет весь мой организм радостным чувством реальности этого такого дорого мне мира и таких дорогих мне людей.
Толчок, еще толчок, нас захватил корабль, втащил в шлюз. Ну вот, комбинезоны сняты. Сейчас вопрос номер один: на чем полетим обратно, на разгон хватит, а дальше. Тут, слава богу или бортовому компьютеру, выясняется, что у корабля есть запасной спасательный вариант: неразвернутые, огромные солнечные батареи, так что если ничего непредвиденного не произойдет, то на обратную дорогу хватит.
Ложусь в капсулу, начинается процесс вхождения в анабиоз, а я уже там, за столом, ем окрошку, разговариваю с родными и друзьями. Все продолжается, а может только начинается моя жизнь.
