Конечно, в нашем языке множество слов, гораздо больше, чем необходимо обыкновенному человеку, однако мы так к ним привыкли, привыкли к их беспрерывным приливам и отливам, что многие из них – возможно, большинство – утратили глубину и точность содержания… Увы, теперь слова, которые мы произносим, потеряли свою былую силу.
«Ведро алмазов»
Клиффорд Саймак
– Кто поклал какушки сбоку кадушки, паскудники? – крикнул бармен. – Клевать крысиный копчик!
Он брезгливо сгрёб со стойки попавшие мимо пепельницы окурки, и недовольно осведомился у Сергея:
– Крекеры кусать клёво?
Не успел Сергей отказаться от предложения, как толстая девка с большущими сиськами прижала его к барной стойке тугим плечиком и, дыхнув перегаром, томно спросила:
– Бухлом барышню облагодетельствовать благородно будет? Набулькать бурлящего!
«Не угостите девушку шампанским?» – про себя автоматически перевёл Сергей. Понятно, девица сегодня залипла на «б». А у Сергея нынче случилось залипание на «п», поэтому вместо «тебе уже хватит», у него непроизвольно вырвалось:
– Пукать пузыриками придётся.
– Быдло, – обиделась девица. – Бураклы бесстыжие.
Сергей поставил на стойку недопитый бокал с пивом и пошёл к выходу. С него на сегодня хватит. Бежать. Закрыться в своей маленькой квартире, отключить телефон и включить старые треки любимых групп. У аудиофайлов, слава Богу, залипания не случается. А вот вокалистам о концертной деятельности пришлось забыть. Да что там вокалистам?! С началом Эпохи Залипания с экранов телевизоров исчезли дикторы, спортивные комментаторы, кинематограф накрылся медным тазом, остались без работы проповедники, ди-джеи и куча преподавателей, обучение велось исключительно по учебникам. Перестали работать театры. Небольшая труппа гастролёров, у которых Гамлет в дни залипания на «д» читал «Быть иль не быть», как – «Деятельно дерзать? Дать дуба? Дебильная дилемма!» – не пользовалась успехом.
Сергей вышел во влажный вечер. Мимо промаршировала компания футбольных фанатов, скандируя:
– Загнобит голубоватых главный в лиге гладиатор!
«На свете нет еще пока команды лучше Спартака», – понял Сергей. И не лень им было однофазников по залипанию искать. Впрочем, рассказывали, что в армии теперь по этому принципу формируют подразделения. Каждый день формируют. Сергей поднял воротник куртки, моросило. К нему подошёл бомж и спросил:
– Запалим запашистого?
– Пыхтеть противно, – ответил Сергей.
– Зажал закрутку, – презрительно произнёс бомж и с достоинством отвалил.
В кармане зазвонил телефон. На дисплее Сергей с замиранием сердца прочёл: «Наташа».
– Привет, – сказал он ласково. – Поболтаем?
– Соскучилась. Свиданье состоится, – волнуясь, проворковала самая прекрасная девушка на Земле. – Среда. Серьёзные слова станут судьбу складывать. Слышишь? Всё серьёзно. Сам скажешь.
– Приду. Примчусь. Прилечу.
Наташа засмеялась и дала отбой. Сергей не верил своему счастью. Любимая девушка приглашает его для серьёзного разговора. В среду. Среда завтра. А кто знает, на какую букву он залипнет завтра? Сергей и представить не мог, что он, дипломированный филолог, мастер лирической декламации, будет объясняться в любви на косноязычном воляпюке. Красивые слова для любимой роились в голове и требовали красивого звучания.
Забыв про дождь и слякоть, Сергей брёл по извилистой улочке, напряжённо размышляя. Надо срочно искать пиратскую программу. Которая кратковременно блокирует залипание. Которое вызвано вирусом, который поразил чипы. Которые вживлены в мозг всем жителям Земли с самого рождения и неизвлекаемы. «Я уже, кажется, и в мыслях залипать начал!» – с горечью подумал Сергей и свернул в подворотню.
Там маячили. Сергей подошёл.
– Поиск программиста. Профессионального. Против залипания программку слепить потребно, – сказал Сергей маячевшему.
– Атлипни анацефал, а то ааагребёшь паа полнай, пан́яааал? – сказали ему, нагло таращась.
– Производство программ против залипания преследуется по понятиям, – согласился Сергей. – Потребность пиз…
Его оттолкнули, а сзади послышался голос:
– Ах, если бы по понятиям, молодой человек. Но ведь именно, что по закону. Могут штраф нешуточный впаять.
– Произн́осите! – воскликнул с восторгом Сергей, оборачиваясь.
– Да, я могу разговаривать нормально, – самодовольно заявил человек в плаще. – У меня иммунитет к вирусу залипания, я избран. А вы можете плохо кончить. Программы против залипания наносят непоправимый вред здоровью, поэтому и запрещены. Искупление залипанием кара за внедрение в святая святых – мозг человеческий, всевышним данный смертным в совершенном виде, и не нуждающийся в модификациях.
– Псих! – сказал Сергей и пошёл прочь.
– С достоинством несите испытание, не хитрите и не жульничайте. Залипшие в этой жизни ораторами станут на небесах! – неслось ему вслед.
Сергей был сердит на себя. Нашел, у кого спрашивать, у случайных людей. Эдак и правда, в полицию загреметь можно. На чёрный рынок соваться без привязок гиблое дело – обуют, подсунут китайское фуфло. Нет, пиратку найти можно, но на это надо время, связи и деньги…
Всё это бесполезно, надо было идти к Вирусологу, бывшему однокласснику, а ныне, как говорили, продвинутому подпольному хакеру. Но не хотелось. Он и живёт поблизости, но вот интуиция, подстёгнутая вживлённым имплантатом, подсказывала – не ходи! Не видел его сто лет и ещё бы двести не видеть. А завтра ждёт Наташа. Сергей тяжко вздохнул и направился к Вирусологу.
– Помоги по прежней памяти, – с порога взмолился Сергей.
– Так тебе тотально, – заверил Вирусолог. – Трепись. Требуется творенье?
– Пиратку поболтливее.
– Тариф тридцатка.
– Получи, – сказал Сергей, вынимая деньги. – Приемлемо.
– Ты такой темпераментный.
– Припекло.
Вирусолог задумался.
– Таракана тебе в тыкву тиснем.
«Жучка» в башку хочет поставить, холодея, понял Сергей.
– Транзистор, типовой, трёхфазный, – успокоил Вирусолог. – Тензорный, не туфта.
Бывший одноклассник быстро усадил Сергея в стоматологическое кресло и, не особо церемонясь, вогнал ему под кожу за ухом пиратский чип. Без антисептики и анестезии. Было больно.
– Падло паталогическое! – возмутился Сергей.
– Терпи, не трепанация! – засмеялся Вирусолог.
– Подействует? – спросил Сергей.
– Так точно!
– Прощай, – сказал Сергей, натягивая куртку.
– Трынди только толково, – предостерегающе поднял палец Вирусолог.
«Разговаривай лишь по делу» – насторожился Сергей. Как так, а по любви?
– Почему?
– Тупишь, тугодум. Теперь тебя на толковище торкнет. Таракан истлеет от такой тяжести. Таракан истлеет – станешь тихий.
– Понял. Перегорит проводка – потеряю память.
– То-то.
Вирусолог ещё раз назидательно погрозил Сергею пальцем и выпроводил его.
Уже на улице на Сергея внезапно навалилось чувство светлой эйфории, тихой и радостной. Он не чувствовал себя так хорошо с начала эпидемии залипания. Теперь, под контролем пиратского «таракана», впервые за два года нормально заработал вживлённый имплант, стимулирующий мозговую активность. Сергей засмеялся, снова увидев в подворотне давешнего психа, уверенного в божественном происхождении залипания.
– Мозг, данный человеку всевышним, всего лишь инструмент, – сказал он психу. – И как любой инструмент нуждается в совершенствовании.
Он ещё долго говорил, а псих испуганно хлопал глазами, порываясь сбежать, но Сергей крепко держал его за рукав плаща. Сергей не помнил, как закончил свою блестящую речь, добрался до дома и завалился спать.
Проснулся он с уверенностью, что приключилась с ним большая беда. Он вспомнил. Вирусолог ведь тоже был влюблён в Наташу. Тихоня, ботаник! Вечно как будто случайно оказывался в тех же местах, где гуляли Сергей с Наташей, и держался особняком, пожирая глазами. Но кто тогда на этого дрища обращал внимание? Над ним даже не смеялись, просто не замечали.
А если он китайского таракана засунул?! И ведь, главное, предупредил для вида. Ещё отказываясь себе верить, Сергей открыл рот и громко и чётко произнёс:
– Йеллоустон. Йога. Йод. Йошкар-Ола.
И тогда Сергей понял, что залип. Навечно
Ошибка: Контактная форма не найдена.
